Афанасьевцам о зюздинцах. «Как на Каме на реке».

  • Материал опубликован 27 ноября 2019

    Имя Владимира Арсентьевича Ситникова (род. 28 июля 1930 г.) хорошо известно афанасьевскому читателю. Писатель, патриарх вятской литературы, много лет возглавлявший Кировское отделение Союза писателей России, Владимир Арсентьевич регулярно посещает наш район, в частности, в рамках фестиваля «Короленковские чтения». Книги его читают и любят.

    Много лет В. А. Ситников работал в кировских газетах «Комсомольское племя» и «Кировская правда». Будучи корреспондентом, Владимир Арсентьевич также неоднократно бывал в наших краях, а первый раз это случилось, страшно подумать, 60 лет назад. Об этом - предлагаемый ниже очерк. Текст дан с сокращениями.

    60 лет назад до Чукотки было добраться проще, чем до Афанасьева. Так то!

В иной район едешь, как в гостя. Там было немало приятных встреч, откровенных разговоров. Там председатели колхозов, начальники участков, доярки и механизаторы — хорошие знакомые.

Но есть и такие места, куда страстного желания поехать не испытываешь, потому что с давней первой командировки затаилось у тебя опасливое предубеждение к ним, и ты уверен почему-то, что и теперь ничего любопытного там нет, и если съездишь, так только для того, чтобы принять дорожные муки. Конечно, знаешь: и там жизнь на месте не стояла, но упрямая память с опасением не расстается — район по-прежнему она рисует не очень привлекательным.

В один из самых дальних уголков нашей области — Афанасьевский район — был маршрут такой первой командировки.

О местах окраинных в песне говорится: «Только самолетом можно долететь». Но в те глухие весенние дни  Афанасьево не принимало даже самолеты. О поездке на автомашине никто не заикался: по трое суток кормили шоферы комаров, бедуя на ухабистой дороге Омутнинск — Афанасьево.

Кто-то из бывалых туманно намекнул, что можно попробовать на перекладных. Дескать, иной раз добираются таким образом самые рисковые командированные.

Вселяя в душу оптимизм, домчал меня до станции почти комфортабельный местный поезд. Ушел он дальше, и явилось ощущение, что не только всякое движение, но и время замерло. Остался я в голом, с выхлестанными подчистую деревьями лесном поселке, где никто не знал, когда пойдет попутный мотовоз. Пришлось слоняться по пружинистым от вековых залежей щепы и опилок улочкам, пока не подчиняющийся расписаниям транспорт не двинулся в лесопункт.

Проехал чуть ли не семьдесят километров по узкоколейке, но, преодолев их, узнал, что до Афанасьева по-прежнему версты не меряны. Кроме того, перерезала путь угрожающе бурлящая в те дни Кама.

Надо мной сжалились, и брызгающийся катерок перебросил к селу Георгиеву. А потом вез меня в тарантасе мальчишка-почтарь, шагал я пешком. В Бисерове напросился в санитарную машину. В общем, за эти весенние дни 1959 года мог я свободно добраться до Чукотки, а успел только в Афанасьево.

Помню, занимался не только сбором материала для статьи о полевых работах, но и записывал эпизоды из времен гражданской войны. Рассказывали свидетели тех дней о гибели комиссара Алексея Ивановича Соболева, попавшего в кулацкую засаду, о сложной операции чекистов, вылавливавших банду Родьки Порубова.

Возвращался домой под нудным дождиком, сидя на платформе с гравием. После такого путешествия недели полторы не мог ни согнуться, ни разогнуться. И Афанасьево при всей колоритности своего прошлого стало вызывать у меня какое-то неясное опасение.

Мой приятель, уроженец афанасьевских мест, начисто лишенный такой опаски, не на шутку обижался, когда я отказывался поехать с ним. Сначала он соблазнял меня тем, что около его родного починка Ольховка дожидаются нас и не улетают с берез краснобровые глухари. Что есть там легендарный охотник дед Ютка, который довел счет убитых медведей до сорока.

Я отрицательно крутил головой: опять три дня перекладных.

 — Даю гарантию: двести восемьдесят километров проедем за четыре часа, — самоуверенно бил себя в грудь мой приятель.

Я, конечно, слышал, что афанасьевцы в последние годы вложили в строительство жизненно важной дороги немало сил и средств, но чтобы проехать за четыре часа это расстояние — не верилось.

Нынче я услышал весть, которую расценил, как экономическое чудо: Афанасьевский район, которому нечасто удавалось ходить в инициативных и передовых, вдруг занял предопределенное алфавитом первое место по продаже мяса за первый квартал. Первое место среди тридцати девяти районов! А ведь в числе этих тридцати девяти есть такие, где и асфальт, и комплексы. Захотелось узнать о пружинах такого взлета.

Заранее скажу, что посулы моего приятеля сбылись: по мартовской отпотевшей дороге долетели мы до Афанасьева за пять часов с небольшим. Не стану прибавлять и говорить, что Афанасьево изменилось до неузнаваемости. Однако на новехонькие каменные здания гостиницы, райкома партии, столовой, жилые дома сразу обратил внимание. Объяснили мне, что это все построено благодаря дороге.

На починке Ольховка глухари отчего-то нас не дождались, но зато на снежной лужайке перед пустыми домами наст был причудливо разрисован заячьими следами. И никто им не мешал в такой глуши. Благодатное, красивейшее место — починок Ольховка, а обезлюдел и осиротел. Уехал отсюда и отец моего приятеля. Я знаю, что живет он в пригородном совхозе в продувном щитовом доме, где и бани нет, и хлев он еле склеил, и снится ему родная деревенька Ольховка. О причинах отъезда людей из таких глухих живописных местечек, об экономическом балансе района шел разговор и с колхозниками, и с газетчиками, и с работниками райкома партии.

В колхозе «Победа», за которым числится Ольховка, для перечисления всех причин, по которым уезжают люди в Кирово-Чепецкий, Зуевский районы, наверное, не хватит пальцев на руках: и дороги нет, и условия труда неважные, и зарплата ниже, чем у соседей, дошколят некуда деть. В общем, целый заузлившийся клубок проблем.

Об этих «неразвязанных узлах» говорили мы с первым секретарем райкома партии Петром Андреевичем Ашихминым, который просил заметить, что экономическое положение хозяйств в районе далеко не одинаковое. Из шестнадцати есть три-четыре хозяйства, откуда народ уезжает. В числе причин назвал он и такую: невнимание иных руководителей колхозов к созданию сносных культурно-бытовых условий, строительству жилья, привлечению молодежи. «Узловатый» клубок приходится постоянно развязывать. И вроде у иных это получается.

В совхозе «Гординский», к примеру, такие проблемы почти не чувствуются, потому что там руководство чутко и своевременно замечает нужды и старается их разрешить: есть там современные фермы, детсад, строится жилье для молодежи, сооружается больница. Директор совхоза Анатолий Николаевич Дудин работает с размахом. А вот «Победа» (и не только одна «Победа») пока развернуться не может. А развертываться надо. И возможности есть. В Афанасьевском районе больше, чем в иных местах, живет народу. Числится теперь двадцать три с половиной тысячи человек.

Шел разговор с Петром Андреевичем о руководителях колхозов и совхозов. Он прекрасно понимает, что энергия, ум и предприимчивость этих людей являются первотолчком к улучшению хозяйственных дел и бытовых условий на селе. Мне перечислили фамилии нескольких молодых руководителей хозяйств. На них возлагают здесь большие надежды.

И вот среди дел, которые, по мнению Петра Андреевича, являются первоочередными (прокладка дорог к удаленным таежным местам, широкое хозяйственное строительство), вопрос кадровый пожалуй, самый важный. И райком много сделал в последнее время для укрепления руководящего состава хозяйств. Приводились цифры, характеризующие усиление машинного парка, повышение урожайности, надоев и привесов, но я их приводить не стану.

В 1976 году афанасьевцы план продажи государству мяса выполнили на 111 процентов. Причина этого «экономического чуда» в Афанасьеве объяснялась тем, что в отличие от некоторых районов области здесь старались поддержать личные подсобные хозяйства. И вот они оказали поддержку, продали в 1976 году 705 тонн мяса из 2595. Да и колхозные фермы теперь не те соломенные развалюхи, какие пришлось мне видеть в первый свой приезд.

Однако, по словам моего знакомого из Березовских Починков заслуженного колхозника Ивана Александровича Ширяева резервы эти по-прежнему велики, и если колхозников обеспечить транспортом, они могли бы вывезти только из Починков двести телят. И молока давали бы немало в районную цистерну.

Давняя моя мечта побывать в колхозе имени Короленко осуществилась. Согласилась поехать с нами в Березовские Починки секретарь райкома партии по идеологии Дарья Абрамовна Турушева, немало лет возглавлявшая редакцию районной газеты. Газетчики — люди со своей особинкой. Они не только знают и любят родные места, им еще во что бы то не стало хочется, чтобы этой любовью прониклись вы.

Предполагали мы прямехонько проехать в неблизкие и теперь Березовские Починки, и я уже припоминал характеристики, данные этим местам Владимиром Галактионовичем Короленко. Он писал, что «в какую-то седую старь предки бисеровцев пришли откуда-то издалека и осели на пустых глухих землях» и «люди жили словно несколько столетий назад».

С этой характеристикой соглашались тогдашние починковцы. Хозяин избы, в которой жил Короленко Гавря Бисеров говорил:

— Мы край света живем, под небо сугорбившись ходим. Про нас это в прочих местах бают, будто бабы у нас белье полощут, вальки на небо кладут.

Я не буду повторять, что теперь и починковцы, и бисеровцы смотрят телевизор и не считают своя места краем света, потому что неизмеримо расширился вокруг них горизонт. Валек стал в быту редкостью, потому что стирают белье, как и везде, машиной. В летний приезд началась сотрясающая стропила крыш буйная гроза, и был на подстанции отключен электрический свет. У хозяйки, чтоб осветиться, не нашлось керосиновой лампы. Эта лампа, которая показалась бы Гавре Бисерову в лучинный его век чудом цивилизации, давно была выброшена.

Разлететься мыслями о починковском житье-бытье не дала мне Дарья Абрамовна. Она вдруг заявила, что, если мы не заедем по пути в село Георгиево к Марии Павловне Портновой, то потеряем неимоверно много. Это такой человек, которого любит и знает вся округа.

Нас встретила подвижная улыбчивая седая женщина, и мы тут же очутились во власти ее доброго очарования и гостеприимства. Стало понятно, отчего этой женщине в дни войны удалось приручить голодных, диковатых ребятишек-сирот, которых она собрала в самочинно организованный детдом. Безграничную доброту и веру в людей пронесла Мария Павловна через всю жизнь. И теперь идут к коммунистке Портновой молодые и пожилые за советом и помощью. И она никому не отказывает. А многие из 288 ее воспитанников приезжают к ней в Георгиево в гости, называют матерью. Вспоминают вместе, как все это было в 1942 году. Есть было нечего, надеть нечего, ребятишки ютились в одной комнатке. Явилась Мария Павловна в кабинет первого секретаря райкома партии, спросила:

— Можно занавески у тебя в кабинете снять?

Тот пожал плечами. А узнав о самочинном детдоме, занавески разрешил снять ребятишкам на рубахи и штаны не только в райкоме партии, но и в райисполкоме. И было решено: со всех колхозов района отчислить для детдома по нескольку пудов ржи и картошки, пока не был узаконен и поставлен детдом на государственное довольствие.

А потом мы сами на ноги встали, — улыбается, рассказывая, Портнова и показывает старые с обтрепанными уголками фотографии, письма своих многочисленных сыновей и дочек. — Земля была, пахали, сеяли, скот держали.

У меня создалось впечатление, что в каждом селении Афанасьевского района есть такие заветные люди, как Портнова. В Березовских Починках мы оказались в доме Александра Николаевича Кытманова, внука того самого старосты Якова Молосненка, об удивительной одаренности которого упоминал Короленко.

Александр Николаевич Кытманов — человек редкой памяти. Он живо рассказывает о начале коллективизации, создании в Починках коммуны имени Короленко. Был Александр Николаевич коммунаром, потом председателем коммуны, учился, работал в райкоме партии, опять вернулся в родные места, стал председательствовать. Здесь были построены первые электростанции, колхоз был передовым в районе.

Бисерово, тогдашний райцентр, сидело при керосиновых лампах, а у нас горел электросвет, — уточнял Кытманов.

Чувствуется у починковцев особая гордость тем, что их места кровно связаны с именем Короленко.

По-прежнему разбросаны починки по берегам Камы и старицы. Об одних напоминают только купы деревьев, в иных живут люди. Многие перебираются в центр колхоза — живописнейшую деревню Ванино, дома которой смотрятся в воду тихой, глубокой речки.

Нет Гаврина Починка, курной избы, где поселился в 1879 году Владимир Галактионович Короленко. Теперь напоминает об этом каменная стела, выполненная заслуженным художником РСФСР Петром Вершигоровым. Правнучка друга Короленко Якова Молосненка, дочь бывшего председателя колхоза Александра Николаевича Кытманова — Октябрина Александровна Шмырина преподает литературу. Вместе со своими подругами и учениками создает она в восьмилетке школьный музей, посвященный прошлому Починков, Владимиру Галактионовичу Короленко. Немало собрано экспонатов, записано воспоминаний, но еще больше предстоит сделать.

Зарождающийся музей — это, так сказать, вещественные доказательства любви починковцев к замечательному писателю. Мне понравилось, что многие из жителей ощущают свою связь с ним нитями добра. Александр Николаевич Кытманов обмолвился, что он с детства «сапоги из своих рук носил», то есть шил их сам. А научил шить сапоги починковцев Короленко. И все местные чеботари, когда была эта профессия в ходу, считали себя его учениками.

Мастеровой человек, колхозный кузнец Иван Александрович Ширяев рассказал похожую на легенду историю о том, как научил Владимир Галактионович грамоте в их бесшкольном углу одного мальчика — Павла Власиенка, и якобы подарил ему букварь в кожаной оплетке. Этот Павел Власиенок стал первым учителем, когда в деревне Часовне согласился местный богатей по прозвищу Царь сдать в аренду под школу часть своего дома. Павел Власиенок считал себя учеником Владимира Галактионовича, ученики Павла Власиенка тоже считали себя учениками Короленко. И ученики этих учеников с гордостью говорили, что истоки их грамоты идут от самого первого учителя. И показалось мне, что учителя теперешней школы считают себя продолжателями этих короленковских традиций. Недаром с таким энтузиазмом собирают они все, что еще можно узнать о пребывании В. Г. Короленко в Починках, недаром жители называют себя короленковцами.

Когда к преданиям этим, а может, и правдивым свидетельствам, передаваемым из поколения в поколение, добавилось неожиданное открытие у починковцев редкой любви к песне, подумалось о том, что одаренность, заме­ченная Владимиром Галактионовичем, стала проявляться еще ярче.

В сельском клубе играет эстрадный оркестр, слышны звуки недавно купленного пианино. На концерт коллектива художественной самодеятельности подкатывают на мотоциклах и автомашинах с иголочки одетые парни, модные девчата в брючных парах. Ничем эти молодые починковцы не отличаются от своих городских сверстников. Песни поют модные, современные и танцуют современно. Со стен глядят на них изображенные местным художником космонавты в скафандрах. Но когда, смущаясь, вышли на сцену семь пожилых, с усталыми руками женщин и запели свою давнюю песню:

Ой, при починочке, ой, на одиночке

Жить невесело, любить некого.

Любить некого, молодежи нет...

поразила эта песня своей душевностью и красотой и молодых, и пожилых слушателей. Фольклорная группа, которую возглавляет директор местного Дома культуры Тамара Григорьевна Скачкова, сохраняет и пропагандирует в Березовских Починках старые песни, которые бабушки нынешних исполнительниц пели на посиделках при Короленко. В песнях этих — бесхитростный рассказ о женской доле, о милой дружке, об Александровской березе, о тоске-кручине, о девице, «коя лучше всех». И давние песни эти созданы здесь, потому что говорится в них о починочке, о Каме-реке.

Как на Каме на реке.

На желтом песочке

Я ходил, ходил, искал

У милыя следочки.

Летом удалось приехать в Афанасьево в составе группы кировских художников, артистов, писателей, участников Дней литературы и искусства. Пропыленные, слегка ошалевшие от долгой езды в жарких машинах, мы вышли на лужок, чтобы прийти в себя, и попали... в сказку. Подковкой стояли на лугу женщины в старинных нарядных костюмах и удивительной своей величальной песней приветствовали гостей. Под песню преподнесли хлеб-соль, под песню пригласили в свой обновившийся райцентр. А потом пел этот хор песни не один час, и не хотелось уходить, хотелось слушать еще и еще.

Сочная, нарядная песня с подголосьями, охами и повторами встречала нас во многих местах — в Гордине и Пашине, в Березовских Починках и Кытманах, Аверине и Верхокамье. Везде поют в Афанасьевском районе старинные песни.

Если начинать разговор о возрождении этой замечательной песни, то искрящейся юмором, а то покоряющей грустью, то совершенно необходимо упомянуть еще об одном влюбленном в свои родные места человеке — за­ведующей отделом культуры Марии Петровне Варанкиной, ее подругах — учительнице-пенсионерке Марии Георгиевне Шохоновой, бывшем колхозном бригадире Серафиме Сергеевне Чераневой, которая всерьез говорит, что если день не попоет, «дак будто чего-то потеряла». Они и многие другие энтузиасты ищут, находят и возрождают народную песню. Среди участников хора увидел я и молодых певиц. Значит, по сердцу эти песни нынешнему поколению.

Заехали как-то в Афанасьевский район фольклористы, собиратели народного творчества и были восхищены богатством, красотой здешних песен. Они провозгласили Афанасьево самым песенным районом области, потому что удалось им записать чуть ли не 70 оригинальных произведений.

Позднее я зашёл в редакцию районной газеты «Призыв». Мои коллеги из Афанасьева с тем же заинтересованным блеском в глазах, какой видел я у Дарьи Абрамовны Турушевой, стали наперебой доказывать, что, считай, ничего еще я не видел в их районе, раз не познакомился с местными песенницами. И я приехал еще раз, познакомился с починковским кузнецом Иваном Александровичем Ширяевым, председателем колхоза имени Короленко Николаем Игнатьевичем Порубовым, главными песенницами Марией Петровной Варанкиной и Серафимой Сергеевной Чераневой. Но стоило мне появиться у друзей-журналистов снова, как услышал прежние упреки. Не познакомился с самобытнейшим человеком, старейшиной здешних председателей Данилой Калиновичем Порубовым, не побывал в Гордине, где живет молодая трактористка депутат областного Совета Тамара Гордина, которая не в пример иным своим сверстницам из родных мест не уехала, а в работе дает фору механизаторам-мужчинам.

Выходит, и теперь мало я знаю Афанасьевский район.

Мечтаю снова съездить туда, открыть для себя новые богатства этого живописного, теперь необычайно интересного для меня места.

 

Ситников В. Как на Каме на реке // Кировская правда. 1977, 19 июля.