В 1881 г. Алексей Петрович совершил научную поездку вдоль реки Камы, от истоков и до территории современного Верхнекамского района. Кроме непосредственных научных наблюдений, ученый дал живое и яркое описание Зюздинскому краю в серии статей под названием «Кама - река» в казанской газете «Волжский вестник» в 1883 году. Ввиду немалой объемности рассказов Алексея Петровича мы разделим их на несколько частей. Сегодняшний рассказ посвящен пребыванию ученого в селе Гордино.
Кама - река
Селение Гордино образовалось искусственно из внешнего слияния нескольких починков, путем постройки между ними церкви. Это объясняет, почему у него, кроме официального, существуют и другие, более употребительные местные названия — Сергино, Кривецкое. В селе три основные фамилии: Макаровы, Савины, Некрасовы. Фамилии указывают на число родоначальников, первых посельщиков. Они, по преданию, были пермяки из Харина. Другое предание, более подробно очерчивающее прошлое, утверждает, что здесь жили ранее какие-то люди, но они снялись с места и ушли куда-то, когда явились сюда переписчики и счетчики от Царя; на покинутых местах и поселились Харинские пермяки. Их потомки совершенно обрусели. Во всем селе я не видал ни одного красивого лица.
В пределах Гординской волости, т. е. верстах приблизительно в 30-40 от истоков, Кама имеет уже 8-10 сажен ширины при 2-х аршинной глубине. Она замерзает обыкновенно в начале ноября, вскрывается же в начале мая. От Гордина Кама свободно могла бы быть сплавной рекой, если бы явилась надобность пользоваться ей с этой стороны. Несколько лет тому назад один глазовский купец отправлял по ней в барках хлеб до Кая, а Всеволожские в былые годы, как слышно, сплавляли отсюда леса к заводу Пожве.
Левый берег — низменный, луговой или поросший лесом. Правый — возвышенный, сложенный из группы пестрых мергелей; двумя или тремя резко очерченными террасами он опускается к реке...
Вид на левый берег Камы с Гординской возвышенности не особенно любопытен: бесконечно большая равнина, до конца горизонта занятая лесом. Это глухая лесная пустыня. Только две краски заметны на ней: основной фон - темный хвойный лес (ель, пихта, сосна); более светлые островки и полосы, там и сям выделяющиеся пятнами — осинник. Ни одного возвышения, ни одной прогалины.
Мы на пути от с. Гордина (Сергина) к Гординскому волостному правлению.
Двадцать верст по отвратительнейшей дороге, под непрерывным мелким пронизывающим дождем. Грязно-серое небо, лужи, болота, да мокрая грива печально шлепавшей по грязи лошади. Независимо от всего этого — и окружающие картины не могли особенно порадовать. Я уже не встречать здесь — дорога идет по правому нагорному берегу, — тех диких первобытных лесов, с какими имел дело ранее. Темные предчувствия, навеянные на меня предыдущими картинами и системой лесного хозяйства, нашли здесь подтверждение. Крупный лес истреблен; осталась мелкая поросль по болотам, да березовые рощицы с обезображенными стволами. На потребности дегтярных заводов, — число их ныне сократилось, — сдирают бересту с половины ствола, оставляя дерево чахнуть и умирать.
Некрасивы оголенные поля, отлогие грязно-глинистые скаты. Что будет с этим краем, когда доистребят в нем леса? Правда, на левой стороне реки виднеется еще сплошной волок, но, зная энергию лесорубов и принятую систему лесного хозяйства, трудно предаваться радужным надеждам по отношению к будущему.
У Гординского волостного правления Кама значительно шире, нежели ранее, и выглядывает уже порядочною рекой. Езы на расстояни приблизительно 60 сажен один от другого. У лодок лежать ботала; по берегам развешаны сети. Все указывает, что лов рыбы в летнее время является значительным подспорьем в жизни населения.
Кама здесь река рыбная. Ловят щук фунтов по 30 [12 кг], лещей и т. п. Ловят сетями, но более мордами в езовьях — этих своеобразных речных палисадах.
Особенность верхнего течения Камы — причудливые излучины, выгибы, образующие почти острова, как бы прикрепленные только к материку. Значительная высота и величина полуостровов представляла для жителей неолитического периода хорошее место поселения. Здесь все условия для жизни антропологического человека: близость воды, безопасность, обилие лесов и рыбы. Нет ничего удивительного, что на подобных выступах часто находят каменные орудия.
Бичевник [отмель вдоль берега] реки у Гординского волостного правления представляет тот интерес, что на всем его протяжении разбросаны вымытые из береговой террасы куски сферосидерита. Тихо и плавно катится Кама. Только в ёзовьях стоит шум и пенится вода. Мальчуган в созерцательном настроении удит рыбу в тенистой части берега.
- Много ли поймал?
- Нет, мало, что то не клюет. Вот вся.
Он показал в холщевом мешке несколько маленьких ершей и окуней, да одного большого подъязка.
Поздно вечером вернулся я с реки домой, в волостное правление. На улице, у хлебных общественных амбаров, парни и девки разводили хороводы. Слышались звука гармони, смех. Был семик.
К себе иду прямо через огороды и чей-то двор. На крылечке сидят трое мужиков.
- Не хочешь ли браги? - спросил один.
- Дай, коли есть.
Брага теплая, невкусная, я выпил мало из бурака.
- Не нравится?
- Тепла очень.
- Куда ходил?
- На Каму, камни глядеть.
- Пошто тебе камни? Мне вон ни одного не надо.
- У всякая дело свое: у тебя одно, у меня другое.
- Это так. А что, паре, тебя уж не англичанка [английская королева] ли послала?
- Зачем ей меня посылать?
- Воевать с Царем захотела, все дороги узнать надо... У нас здесь газету получают... вот тебя и послала.
- Да ведь она не пошлет сюда к вам корабли; сюда и птица то не всякая залетит.
- Ну, ладно, это я так, пей брагу!
Верхнекамский глазовский крестьянин, если и видит у себя заезжего человека, то или местного администратора, или другое официальное лицо, в силу чего является понятным и вполне объяснимым то надоедливое любопытство, навязчивые расспросы, с которыми обращаются к вам, новому лицу.
Откуда и куда едешь? Чем занимаешься? Из каких происходишь: из дворян или крестьян? Женат ли? Много ли жалованья получаешь? Есть ли чин? Живы ли отец и мать?
Вопросы, в сотый раз слышанные, утомляют, а под конец и раздражают вас. Почти тоже самое, хотя и в несколько другом роде, испытывал я и в волостном правлении. Писарь, заседатель, старшина — в розницу и вместе являлись ко мне в комнату и, как тени, прислонясь к стене, молча устремляли взоры на меня, когда я занят был каким-нибудь делом. Их расспросы отличались большей тонкостью, но еще меньшей деликатностью.
В с. Сиве, Оханского уезда, когда крестьяне видели, что я роюсь в горах и их земле, говорили: «не оброк ли приехал сбавлять?»; в Кулигах: «не землю ли приехал мерить под починки?»; здесь: «не руду ли ищешь? — нам было бы лучше, если бы нашел». В желаниях высказались больные места упомянутых центров.
Чем дальше к северу, в страну лесов, холода и недоимок, тем хуже, убоже становится постройка жилья человеческого. Избы, неумело срубленные, поражают своею неуклюжестью. Видно отсутствие изобретательности и выдающаяся бедность. Избы черные курные — покосившаяся на бок, со множеством подпорок, пристроек и т. п. Два небольших отверстия в одно стекло выглядывают на улицу. Даже крыш, и тех местами не имеется. Полураздетые ребятишки ползают в навозе.
Несмотря па сказанное, мы должны помнить, что край, о котором идет теперь речь, принадлежит сравнительно к числу достаточных, хлебных Вятской губернии и во всяком случай он много богаче соседнего Слободского уезда, который у нас еще впереди.
Чем далее направляемся мы к северу, тем качество почвы значительно ухудшается. Мест, благоприятных земледельческой культуры, становится все менее и менее. Почвы — вязко-глинистые, песчаные, или же сырые, болотистые, — обладают настолько скудным запасом растительного перегноя, что быстро выпахиваются и становятся малопригодными для последующих посевов.
Степень благосостояния земледельческого населения, если нет побочных отрицательных условий, находится в тесной зависимости и соответствует урожайности почвы.
Средний урожай в описываемой мною местности — сам 3 с четвертью для овса [то есть урожай в 3,25 раза больше посеянного], сам 4-5 для ржи и таковой же для ячменя — должен считаться недостаточно обеспечивающим потребности населения.
Сельское хозяйство, как ни плохо оплачивает труды населения, является, однако же, основным, преобладающим видом деятельности. Кустарная промышленность развита донельзя слабо и существенного значения в экономической жизни населения не имеет. Некоторое подспорье представляют зимние заработки. Небольшая часть населения занимается извозом, а другая, и то только в северной части уезда, отхожими промыслами.
Даже охота в здешних лесах не является правильно организованным делом. Когда заслышат крестьяне, что близко к деревне шляется медведь, или натолкнутся случайно на его берлогу — соберутся, убьют; шкуру продадут за 5-8 рублей.
За Гординым идет так называемый Зюздинский край. В нем много деревень, сел, починков. Здешние села одни из древнейших русских поселений Вятского края. На безлесной нагорной стороне Камы везде зеленеют пашни, чернеют паровые «переезды». Деревья, небольшими группами, разбросаны по пашням. На луговой (болотистой) стороне сплошной, хотя и плохой, лес. Избы по-черному преобладают в постройках. В с. Верхокамском я впервые услыхал пермяцкую речь, хотя крестьяне и считают себя русскими.
— Ты далече поедешь, говорили мне, так русского языка и не услышишь, а все пермьской.
Но это оказалось преувеличенным.
Верхокамский край, от Кулиг до Зюздина, и само Зюздино более тяготеют к пермской стороне, чем к вятской. Глазов имеет значение, как административный центр, а экономическо-жизненные интерны населения находятся в Сепычах, Таборах, Оханске. В Таборы везут кудель, лен, льняное семя и деготь, а привозят соль. В северную часть уезда соль везут непосредственно из Усолья через завод Пожву. В Сепычи и Очер свозят хлеб; в Пермь гонять скот.
Обилие лугов, главным образом по заливной долине Камы, позволяет населению держать много скота. Это главное подспорье для зюздинцев; жители Перми и не знают, что едят зюздинский скот. Средняя цена коровы — 15 р.
Тяжелый мой верховой путь близился к концу. У деревни Пашиной, в 80 верстах от истоков, Кама является рекой настолько уже мощной, что езовий, препятствующих лодочному пути, становится значительно менее, и мы свободно можем плыть отсюда вниз по реке. Отдохнем несколько дней в д. Пашиной и соберемся здесь с силами для дальнейшего, уже водного пути.
Продолжение следует.
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии